Каждое 22 июня, в трагическую дату начала Великой Отечественной войны, вспыхивают жестокие споры, кто же виноват в том, что СССР оказался плохо подготовленным к нападению Гитлера
После Победы, в годы развенчания культа личности, маршал Жуков написал доклад, сваливающий все неудачи первых лет войны на Сталина… Но не зачитал его на Политбюро ЦК КПСС. Все ли в нем было правдой?
Читайте также:
Другие валят неудачи на Сталина – это он не верил донесениям разведки, впал в растерянность после нападения и вообще отдавал бездарные приказы. По некоторым мифам, чуть ли не заперся на даче на несколько дней, не отдавая никаких приказов, переживал.
А как было на самом деле?
Попробуем провести расследование – по документам, часам и минутам, – что происходило в последние дни перед войной, когда точно Сталин узнал о дате атаки на СССР, как реагировал. И зачем маршал Жуков уже в 1956 году написал так и не озвученный им Доклад, разбивающий в пух и прах роль Сталина в войне.
«СКАЗКИ МАРШАЛА»
Начнем именно с Доклада Жукова, который он подготовил в мае 1956-го, вскоре после хрущевского «разоблачения культа личности», и собирался зачитать на Политбюро ЦК КПСС. Почему с него? Да потому что именно с этим Докладом носится сейчас вся наша «публика со светлыми лицами» – как с главным доказательством вины Сталина в катастрофе первых дней войны: «Безмозглые и беспамятные ставят памятники усатому. А вот что маршал Жуков (не иностранный агент) написал…» Да и многое, о чем мы привыкли слышать и читали в учебниках о начале войны, базируется как раз на концепции этого Доклада. Хотя серьезные историки давно уже называют его сказками маршала Жукова.
Доклад был направлен на утверждение Хрущеву, незадолго до этого назначившему Жукова министром обороны СССР. У Хрущева вообще с Жуковым были особые отношения. Когда в 1957 году верхушка страны большинством голосов решила снять Хрущева, вмешался Жуков. Он объявил, что армия не поддержит «заговорщиков»!
Трудно сказать, был ли Доклад инициативой самого Жукова или просьбой Хрущева, вспомнившего, что маршал обижен на Сталина. Генералиссимус не раз понижал Жукова в должностях, например, за его мародерское поведение в Германии после Победы. На даче у Жукова нашли полы, устеленные слоями старинных ковров, стены, увешанные музейными картинами. В то время как сам Сталин украшал стены своего жилья вырезанными из журналов репродукциями…
Могут спросить: почему трудно сказать? Да потому что уже через полтора года после антисталинского Доклада Хрущев отправит маршала в отставку, испугавшись, что тот перехватит у него власть. А через 10 лет Жуков, видимо, желая снять с себя вину за Доклад, напишет в своих «Воспоминаниях и размышлениях»: «Сталин был достойным Верховным Главнокомандующим! И, прямо скажу, проявил себя выдающимся организатором».
«ТЯЖЕЛО ДЫША В ТРУБКУ, НИЧЕГО НЕ МОГ СКАЗАТЬ»
Так что же было в Докладе Жукова? Вот выдержки:
«Товарищи! …Я должен сказать, что культ личности Сталина в освещении войны приводил к тому, что роль нашего народа, Вооруженных сил принижалась, а роль Сталина непомерно преувеличивалась. Было допущено грубое искажение фактов, замалчивание неудач, а достижение успехов приписывалось исключительно Сталину…
Вследствие игнорирования Сталиным явной угрозы нападения фашистской Германии наши Вооруженные силы не были своевременно приведены в боевую готовность, чтобы, как говорил Сталин, «не спровоцировать немцев на войну».
Неудачи первого периода войны Сталин объяснял тем, что фашистская Германия напала на Советский Союз внезапно. Это исторически неверно. Никакой внезапности не было. Внезапность была придумана Сталиным, чтобы оправдать свои просчеты.
22 июня в 3 час. 15 мин. немцы начали боевые действия на всех фронтах. В 3 час. 25 мин. Сталин был мною разбужен и ему было доложено, что немцы начали войну… Мы с Тимошенко (нарком обороны. – Ред.) просили дать войскам приказ об ответных действиях. Сталин, тяжело дыша в телефонную трубку, несколько минут ничего не мог сказать, а на повторные вопросы ответил: «Это провокация. Огня не открывать. Передайте Поскребышеву (секретарь Сталина. – Ред.) вызвать к 5 часам Берию, Молотова, Маленкова, прибыть вам и Тимошенко».
Свою мысль о провокации немцев Сталин подтвердил, когда прибыл в ЦК. Сообщение, что немецкие войска уже ворвались на нашу территорию, не убедило его. До 6 час. 8 мин. он не давал разрешения на ответные действия.
Как видите, с первых минут войны в Верховном руководстве в лице Сталина проявилась полная растерянность, использовав которую, противник захватил инициативу…
Сталин нашел нужным в своем приказе написать: «Население нашей страны, с любовью относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, а многие проклинают Красную Армию за то, что она отдает наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама утекает на восток»…
Зачем понадобилось Сталину издавать приказы, позорящие нашу армию? Я считаю, что с целью отвести от себя вину и недовольство народа за допущенные лично им ошибки в руководстве войсками».
ГИТЛЕР САМ НЕ ЗНАЛ, КОГДА НАПАДЕТ
А теперь попробуем ответить, знал ли Сталин, когда начнется война, и почему, как говорят некоторые, пропускал мимо ушей предупреждения разведки?!
Трудно поверить, чтобы такой осторожный человек, как Сталин, игнорировал разведку, если бы она предоставила ему точную дату нападения. Но никто из разведчиков не мог заранее назвать точную дату. И не только потому что Берлин запутывал в своих намерениях Москву и весь мир. Но еще и потому, что затяжные дожди в мае – июне 1941-го не давали возможность определить эту дату самому Гитлеру! Гитлер понимал, что в распутицу рассчитывать на молниеносный танковый удар через непролазную грязь не приходится.
Вот пример донесения разведки 1-го управления НКГБ 24 марта 1941 г.: «Выступление против СССР приурочено на конец апреля или начало мая. Эти сроки связывают с намерением немцев сохранить для себя урожай». Но дожди скорректируют сроки в сторону лета…
Есть документы, говорящие о настроениях в окружении Гитлера, – для продолжения войны с Англией Германия остро нуждается в нефти, металле и хлебе. Все это можно быстро получить только на Востоке, а для этого следует начать войну с СССР, пока хлеба там еще зеленые, и русским их невозможно будет сжечь при отступлении…
Процитируем дневник министра гитлеровской пропаганды Геббельса:
«24 мая 1941 г. Мы усердно распускаем по всему свету слухи о высадке в Англии…
14 июня 1941 г. Английские радиостанции заявляют, что сосредоточение наших войск против России – блеф, которым мы прикрываем приготовления к высадке в Англии. Такова и была цель задумки!
15 июня 1941 г. Из перехваченной радиограммы… Москва приводит в боевую готовность военно-морской флот. Значит, дело там не так уж безобидно».
Эти слова Геббельса свидетельствуют: Сталин говорить-то говорил, что не верит в нападение Германии на СССР, но меры принимал!
И лишь за 6 дней (!) до войны Геббельс записал следующее:
«16 июня 1941 г. Вчера… фюрер вызвал меня и разъяснил: нападение на Россию начнется примерно в течение недели… Надо и далее распространять слухи: мир с Москвой! Сталин приезжает в Берлин!
17 июня 1941 г. Все подготовления уже приняты. Это должно начаться в ночь с субботы на воскресенье в 3.00».
Вот оно! День и час войны определили в Берлине лишь за 5 суток. Но сроки назначались и раньше, и они каждый раз сдвигались. Что снова и снова запутывало советскую разведку и усиливало недоверие к ней Сталина.
Читаем дальше:
22 июня 1941 г. Нападение на Россию все-таки начинается. Ночью в 3.30… Сталин должен пасть…»
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ЗА ЧАС
И все же есть документы, которые свидетельствуют, когда Сталин точно узнал, что война начнется 22 июня 1941 года.
Причем вождь, до сих пор видевший в донесениях разведки возможные провокации, вдруг поверил в это сообщение настолько, что тут же созвал высшее военное руководство и уже вечером 21 июня 1941 года приказал издать «сверхсекретную директиву (без номера)» о приведении войск западных округов в полную боевую готовность!
Кто передал данные, на которые Сталин отреагировал сразу? Это был нарком иностранных дел Молотов, получивший информацию по дипканалам и тут же (в 18 часов 27 минут
21 июня) доставивший ее в Кремль. Именно в это время произошла чрезвычайная встреча Сталина и Молотова. Вдвоем (38 минут!) они обсуждали информацию, из которой следовало, что «22 – 23.06.41 г. ожидается «Внезапное нападение немцев…». Это станет основой для «сверхсекретной директивы», которую выработают приглашенные к Сталину уже в 19 часов 5 минут.
Вот выписка из Журнала учета посетителей кабинета Сталина в Кремле:
21 июня 1941 г.
1. т. Молотов 18.27 – 23.00
2. т. Ворошилов 19.05 – 23.00
3. т. Берия 19.05 – 23.00
4. т. Вознесенский 19.05 – 20.15
5. т. Маленков 19.05 – 22.20
6. т. Кузнецов 19.05 – 20.15
7. т. Тимошенко 19.05 – 20.15
8. т. Сафонов 19.05 – 20.15
9. т. Тимошенко 20.50 – 22.20
10. т. Жуков 20.50 – 22.20
11. т. Буденный 20.50 – 22.20
12. т. Мехлис 21.55 – 22.20
13. т. Берия 22.40 – 23.00
Последние вышли в 23.00.
И еще один документ, полученный мною от писателя Ивана Стаднюка. Это откровение Молотова, который признал, что, строго говоря, Гитлер напал не без объявления войны, как считается до сих пор, а объявил ее за час до атаки… Точнее, собирался объявить за час, о чем по телефону сообщил немецкий посол в Москве граф фон Шуленбург, просивший Молотова срочно принять его, чтобы вручить меморандум о начале войны…
Молотов назначает встречу послу в наркомате и тут же звонит Сталину на дачу. Сталин отреагировал: «Езжай, но прими посла только после того, как военные доложат, что агрессия началась…»
Видимо, Сталин еще надеялся, что все обойдется. А если не обойдется, то надо было показать миру, что Гитлер нарушил Договор о ненападении между СССР и Германией и сделал это ночью, внезапно.
За час до войны, ночью, действительно трудно принять серьезные ответные меры, на что Гитлер и делал ставку.
Уже после совершившегося нападения Шуленбург в 5 часов 30 минут утра сделал Молотову заявление, что Германия решила выступить войной против СССР… Зачем скрывался этот факт? Разве, если его рассекретить, Гитлер станет выглядеть порядочнее?
ВОЖДЬ НЕ СПАЛ
Недавно обнаружилась еще одна «сказка Жукова». Речь о рассказе маршала (более подробном, чем в Докладе), как он будил Сталина и сообщал о нападении немцев. Сравним его с другими документами.
«Под утро 22 июня нарком Тимошенко, Ватутин и я находились в кабинете наркома обороны. В 3 часа 7 минут мне позвонил командующий Черноморским флотом и сообщил о подходе неизвестных самолетов… В 3 часа 30 минут начальник штаба Западного округа доложил о налете немецкой авиации на города Белоруссии. Минуты через 3 начальник штаба Киевского округа доложил о налете на города Украины. В 3.40 позвонил командующий Прибалтийским округом и доложил о налетах на Каунас и другие города.
Нарком приказал мне звонить Сталину. Звоню. К телефону никто не подходит. Наконец слышу сонный голос дежурного генерала охраны.
– Прошу срочно соединить с товарищем Сталиным.
– Что? Сейчас? – изумился начальник охраны. – Товарищ Сталин спит.
– Будите немедля: немцы бомбят наши города!
…Минуты через три к аппарату подошел Сталин. Я доложил обстановку и просил разрешения на ответные действия».
Итак, по словам Жукова, он разбудил Сталина после 3 часов 40 минут. Между тем Сталин в это время не спал. Есть свидетельства сталинского шофера Митрохина: «В 3.30 22 июня я подал машину Сталину к подъезду дачи в Кунцеве. Сталин вышел в сопровождении Румянцева…» Это тот самый «дежурный генерал охраны», который, по воспоминаниям Жукова, тоже должен был еще спать, так как он разбудит их со Сталиным только после 3.40 утра…
И уж совсем не оставляет камня на камне от «сказок Жукова» оказавшийся в моем распоряжении дневник маршала Буденного (в 1941-м – зама наркома обороны. – Ред.).
Читаем: «В 4.01 22.06.41 мне позвонил нарком Тимошенко и сообщил, что немцы бомбят Севастополь, и нужно ли докладывать Сталину? Я сказал, что немедленно надо доложить, но он сказал: звоните вы! Я тут же позвонил и доложил не только о Севастополе, но и о Риге, которую немцы также бомбят. Сталин спросил, а где нарком. Я ответил, что рядом (я уже был в его кабинете). Сталин приказал дать ему трубку».
Так началась война!
«РАЗОБЬЕМ НА ГРАНИЦЕ!»
Кстати, а что советовали Сталину военачальники, которых он вызвал в Кремль? Читаем дневник Буденного: «…21 июня в 19 часов были вызваны Тимошенко, Жуков и я. Сталин сообщил нам, что немцы могут напасть завтра, 22 июня. Что мы должны и можем предпринять до рассвета?!
Тимошенко и Жуков заявили, что «если немцы нападут, то мы их разобьем на границе, а затем на их территории». Сталин подумал и сказал: «Это несерьезно». И обратился ко мне: «А вы как думаете?» Я предложил:
Во-первых, немедленно снять всю авиацию с приколов и привести ее в боевую готовность… Во-вторых, войска выдвинуть на границу… За этой линией обороны развернуть резервный фронт…
Сталин сказал: «Ваши соображения правильные…»
После этого Сталин попросил собрать Политбюро…
И информировал его, что при обмене мнениями выяснилось – у нас нарком обороны и штаб вопросами обороны занимаются поверхностно, необдуманно и даже несерьезно…»
И еще один факт. Западная граница СССР, передвинутая в 1939 году, толком еще не была оборудована. В дневнике Буденного есть убийственное признание: «Нарком обороны (Тимошенко) делает оборонительную линию по всей новой границе и вывез все вооружение из бывших укрепленных районов, свалив его кучами по границе… Сваленное оружие… попало к немцам».
Казалось бы, что тут добавить? Но по-прежнему слышится хор: не только разведчики, но и Жуков предупреждал Сталина о начале войны, а он ничего не предпринимал.
Как видим по документам, Сталин многое предпринимал. Отдавал указания, директивы… Достаточно ли было этого? Можно ли было действовать по-другому? Наверное. Но история не знает сослагательного наклонения.
А чтобы никто не решил, что мы обеляем Сталина, приведем его признание на приеме 24 мая 1945-го. Тогда Сталин дважды повторил, что у руководимого им «правительства было немало ошибок, за которые любой другой народ такое правительство давно прогнал».
Та самая «шифровка без номера» с приказом «№ 1» наркома обороны, полученная штабом Западного особого военного округа.
Еще 21 июня, около 5 часов дня, Сталин дал поручение начальнику Генштаба Жукову и наркому обороны Тимошенко отправить эту директиву с целью привести войска приграничных округов в боевую готовность в связи с возможным внезапным нападением немцев утром 22 июня. Почему ее передачу в штабы округов закончили только в ночь на 22 июня? Почему только нарком ВМФ Кузнецов, получив шифровку, незамедлительно привел флоты в боевую готовность? Версий много.
От «Жуков всячески тормозил отправку шифровки», что, скорее всего, нереально, ибо это было бы нарушением приказа Сталина, до работы немецких диверсантов, разрушавших коммуникации. Флоты же могли привести в боеготовность по радиосвязи, которая была на всех кораблях…
ИСТОЧНИК KP.RU
Если Вы хотите, чтобы мы разместили Ваш уникальный материал на любую тему на нашем портале, присылайте тексты на почту news@novostibreaking.ru.
Подписывайтесь на наш Телеграм чтобы быть в курсе важных новостей.
