Российский журналист с арабскими корнями внедрился в немецкие лагеря для мигрантов, чтобы понять: кто эти люди – затаившиеся террористы или мирные граждане, бегущие от войны?
– Документы и чемодан можешь оставить у меня. Собери в сумку только самое необходимое. И если что, ты меня не знаешь – мы просто встретились на улице и ты попросил земляка перевести пару фраз для полиции, – наставляет мой школьный друг Фирас (здесь и далее все имена в целях безопасности изменены).
Читайте также:
Фирас переехал из сирийской Латакии в западногерманский Мюнстер в 2014-м, оставив дома мать, сестру и невесту. Вместе с ним в те же годы в сытый Евросоюз потянулись миллионы мигрантов с Ближнего Востока и из Африки. Их принимали без документов. А когда бумаги на срочную шенгенскую визу подавал я, то мне чуть не отказали из-за того, что я… российский журналист, требовали пояснить, с какой целью направляюсь в Евросоюз. Притом что в ЕС вместе с потоком беженцев вполне легально проникли сотни сторонников ИГИЛ (запрещенная в РФ террористическая организация).
ИГРА «КОГО БОЛЬШЕ?»
Мой путь начался с Дюссельдорфа, на богатом западе Германии. Все легально – шенгенская виза, забронированный на первую ночь номер в гостинице, отпечаток пальца на погранпункте в аэропорту. Это главная проблема моей операции «Внедрение»: в лагере для мигрантов у меня тоже снимут «пальчики», и тогда моя легенда рухнет.
Но пока надо хотя бы доехать до города Мюнстер (два часа от Дюссельдорфа), где у меня есть друг Фирас.
В пригородном поезде начинаю мою любимую игру «кого больше?». В час пик в московской подземке она убивает время: за один перегон надо подсчитать людей в вагоне. И прикинуть, сколько едет условно русских и, очевидно, нерусских. Никакого расизма – просто социологический интерес.
В Дюссельдорфе счет далеко не в пользу немцев.
МИГРАНТОВ ТУТ ЛЮБЯТ
Наконец-то я в Мюнстере. Сидим с Фирасом неподалеку от полицейского участка. Он заканчивает инструктаж, перед тем как я пойду «сдаваться».
А когда Фирас приехал сюда пять лет назад, все пришлось постигать самому – проводника не было. Но и нужды бежать – тоже: семья в Сирии при деньгах. Но как только потекла полноводная река мигрантов в Европу, Фирас тоже решил поехать. Мир посмотреть хотелось.
Тогда, в 2014-м, богатый Мюнстер был наводнен беженцами, никакой системы по их отбору и расселению не существовало. То ли дело сейчас – иностранцев, по словам Фираса, на улицах стало в разы меньше. Пик их нашествия миновал. Вновь прибывших расселяют, пытаются адаптировать, ищут работу.
К счастью для Фираса и его друзей, в этих либеральных местах к мигрантам относятся терпимо (не то что в Восточной Германии). Настрой горожан подтверждают многочисленные «антифашистские» наклейки на стенах домов, агитирующие против «Альтернативы для Германии» – правой партии, борющейся с нелегальной иммиграцией.
ОПЕРАЦИЯ «ВНЕДРЕНИЕ»
– И еще, никаких телефонов. Отберут, вскроют трубу и депортируют к чертовой матери, – строгим тоном добавляет Фирас уже у самого входа в полицейский участок.
Вхожу. Внутри – целый отдел для мигрантов: пункт приема, комната ожидания.
– Добрый день, присаживайтесь, – спокойным тоном говорит женщина-сотрудник в форме.
– Этот человек хочет получить временное убежище. Я просто переведу, немецким он не владеет, – начинает игру Фирас.
Я ожидал картины маслом «допрос партизана в гестапо», но прошло все рутинно.
– …наша семья поплатилась за то, что мы выступили против президента Башара Асада, – плел я. – У нас родственники жили в пригороде Алеппо. Полдома разбомбила российская ракета, оставшуюся половину отобрали власти. В общем, мне в Сирии находиться опасно.
Ожидаю от женщины-офицера хоть каких-то вопросов, но она бесстрастно, как робот, протягивает мне анкету, а сама звонит кому-то по мобильному. Бланк стандартный: имя, фамилия, полное имя родителей, откуда родом, как прибыл в Германию, какие документы в наличии. Естественно, в каждом пункте я соврал.
Тут в кабинет входит усатый мужчина в штатском с толстой папкой в руках. Видимо, женщина-офицер ему и звонила. Этот фрукт посерьезнее – сам сириец, знает язык.
ПЕРВЫЙ ДОПРОС
– Добро пожаловать! – громко по-арабски произносит он. – Вы откуда?
– Из Сирии, – говорю я, замечая, как ретируется мой спутник. (Хотя, размышляю я в логике полиции, Фираса тоже недурно бы допросить: кто этот парень с тобой, как давно вы знакомы… но нет.)
Переводчик-сириец продолжает:
– Я задам тебе пару вопросов, чтобы убедиться, что ты тот, за кого себя выдаешь. И отправишься в лагерь.
– И что, даже отпечатки пальцев не снимут? – как бы невзначай интересуюсь я (на деле только это меня и волновало, ведь именно «пальчики», взятые на границе, могли сдать меня с потрохами – вскоре офицеры полиции бы определили, что я не беженец, а россиянин, въехавший по турвизе).
– Обязательно снимут, – улыбаясь, отвечает мужчина. – Можно взглянуть на твои документы?
– Потерял, – чеканю заготовленный ответ.
– Ты, наверное, из Латакии (уловил акцент). А где конкретно там живешь?
Сообщаю адрес. Он просит описать объекты рядом с моим домом, название любимого кафе…
После «беседы» меня отправили в комнату ожидания, где сидели еще человек семь кандидатов в «новые европейцы».
Напряженная тишина. Пытаюсь по внешнему виду собравшихся определить, кто откуда. Вот эти двое – точно сирийцы. Еще в комнате – три африканца и двое пакистанцев.
ДОСЛОВНО
«Не следуйте за теми, кто призывает к этому (не пускать беженцев. – Ред.). Потому что ими движут предрассудки, холод, даже ненависть в их сердцах. Само собой мы принимаем людей, которые ищут убежища. Мы можем это сделать».
(Канцлер Германии Ангела МЕРКЕЛЬ сказала это в бундестаге в конце лета 2014-го. Считается, что именно эти слова стали реальным призывом для беженцев со всего мира ехать в Германию.)
Продолжение следует.
ИСТОЧНИК KP.RU
Если Вы хотите, чтобы мы разместили Ваш уникальный материал на любую тему на нашем портале, присылайте тексты на почту news@novostibreaking.ru.
Подписывайтесь на наш Телеграм чтобы быть в курсе важных новостей.
