Максим Николаев, он же Левин, рассказал спецкору “КП” Ульяне Скойбеде, как помогал бизнесменам уходить от налогов. Часть 2 [эксклюзив kp.ru, видео]
Окончание. Начало см. Часть 1
Читайте также:
Краткое содержание первой части
Обнальщик рассказывает про налоговую, которая за мзду помогает коммерсантам уходить от налогов (фирмы якобы годами ждут от контрагентов поставки товара, а, пока он не поставлен, какие же могут быть выплаты в бюджет? Никаких. По истечению этого срока бизнесы выводятся из-под российской юрисдикции, уводятся в Киргизию). Рассказывает про крупные коммерческие банки, за 4 процента «дающие» бизнесменам обнальные схемы: «Только договариваться надо на уровне зампреда и от суммы 50 миллионов в день, иначе им неинтересно». Упоминает и про свое первое мошенничество.Максим организовал группу, получавшую в банке «Траст» кредиты по чужим паспортам с переклеенными фотографиями, был взят с поличным с кучей фальшивых документов, непосредственная исполнительница во всем призналась…
Ясное дело, пойманному «ничего не оставалось, кроме как дать полицейским три миллиона и получить вместо реального срока два года условно», – цитирую дословно. Кстати, именно после этой истории Левин поменял фамилию на Николаев, чтобы скрыть судимость.
Стоп. Но ведь теперь нашего ловкача тоже судят?
Поделиться видео </>
xHTML-код
Исповедь подпольного банкира. Часть 1.
ИЛЛЮЗИЯ БОГАТСТВА
Николаев грустнеет, начинается то, из-за чего он написал в «КП».
– Для нашего бизнеса нормально жить в кредит: берешь деньги заказчика, вкладываешь куда-то в легальный оборот, со следующего заказа возвращаешь… В какой-то момент рвет крышу: по твоим счетам проходит 150 – 200 миллионов в месяц, ты вкалываешь как папа Карло, а что имеешь? Наши с партнером, после выплат всем проверяющим, были три процента в месяц, это четыре с половиной миллиона. Из них: полтора миллиона – налоги, мы же тоже обязаны их платить, чтобы к нам не цеплялись, миллион двести – зарплата сотрудников, всего у нас работали тридцать семь человек, аренда… И на выходе оставался миллион прибыли, по 500 тысяч мне и партнеру. Вроде и немало – и не успех в жизни. Машина у меня была подержанная, квартира – обычная, жил у жены. В ресторанах никогда не кутил. Мама моя сказала, когда меня в деревню к ним с отцом искать приехали: «Оглядывались так, будто ожидали увидеть трехэтажный терем – и не могли найти». Понимаете, у всех и у тебя самого создается иллюзия богатства, ведь на счетах-то у тебя – космические суммы! Я видел обнальщиков, которые с первого-второго клиента, заработав копейки, брали машину за два с половиной миллиона: «Закрою, перекрою со следующей сделки», – то есть устраивали пирамиду. А потом пирамида рушилась…
Короче, Николаева кинули. В начале 2017 года он отдал в обнал чужие 40 миллионов (которые ему, в свою очередь, дали клиенты) – а коллега-обнальщик деньги не вернул. Когда Максим попробовал выбить бабки (которые уже выбивали с него самого), оказалось, что к коллеге стоит очередь таких обиженных, и среди них – «дочка» одной газовой корпорации России… В общем, получить долг было без шансов.
Что делать кинутому или, как выражается Николаев, «шваркнутому» обнальщику? Он решил не сдаваться: взял 10 миллионов у китайцев (фирм, которые созданы гражданами КНР и обслуживают приезжающих в Санкт-Петербург китайских туристов) и с них частично погасил сорокамиллионный долг…
Но тут работа встала полностью, а Николаев оказался должен еще и китайцам. Те написали заявление о мошенничестве, заявив, что обнальщик обещал поставить им партию матрешек, но обманул.
БОРЬБА С КИТАЙЦАМИ
Николаев:
– Я их упрашивал: дайте отработаю долг любым способом, хотите – поле вспашу или налогами эти 10 миллионов закрою (есть мошенническая схема, по которой налог на добавленную стоимость бухгалтерским способом сокращается с 20 процентов до полутора, фирма обнальщика продавала эту услугу вместе с обналом. – Ред.), они на это не пошли. А денег ну просто нету! Швырнуть, то есть кинуть еще кого-то, чтобы отдать этим и нажить новых врагов? И так я должен уже в семь концов (китайцам и тем фирмам, чьи 40 миллионов потерял. – Ред.). Рабочий день должника представляете? Каждые 15 минут звонок: «Макс, как дела? Что, денег нет? А что так? Ну давай встретимся» А зачем?! И так до десяти вечера. Отключишь телефон – звонят всем твоим сотрудникам, звонят крыше, семье…
Семью в процессе Максим потерял: создал в сети переписку, в которой жаловался, что жена старая и надоела, – и сделал так, чтобы женщина ее прочитала. Последовал развод. Близкие люди были выведены из-под удара.
– Я долго не шел на допросы, в феврале 2018 года мне с криками дозвонился следователь, заявил, что объявляет меня в розыск. Мне было ясно: проплатить закрытие уголовного дела я не могу, а если явлюсь, меня арестуют. И я пошел в управление собственной безопасности УВД Санкт-Петербурга, которое встало на мою сторону и даже арестовало оперативника 51-го отделения за получение от китайцев взятки по моему делу («КП» просила полицию прокомментировать ситуацию, ответа ждем до сих пор. – Ред.), так я остался на свободе.
Конечно, я благодарен сотрудникам, внявшим моим доводам. Чтобы добыть эти доводы, мне пришлось совершить кидок на три миллиона: принять на фирму откровенно преступные деньги и не обналичить их, а просто вывести. Это была мошенническая схема одного сиженого товарища (много сидевшего. – Ред.): полтора миллиона ему, полтора мне. Так получается: сначала обманывают и предают тебя, потом на какой-то стадии ты…
СУДЬБА ЛЕГШИХ ПОД БАНДИТОВ
Николаев рассказывает про страшную судьбу обнальщиков, раз попавших в долговую яму и легших под бандитов: «творческие коллективы спортсменов» заставляют несчастных шваркать все новых и новых бизнесменов, сами подводят обнальщику его жертв, держат несчастного на крючке.
– Зачем им отпускать такого, как я, живым? – страдальчески кривится Максим. – Крыши передают обнальщика по цепочке, разводят с его помощью своих подопечных и потом устраивают для них театр, показательно «возвращают» деньги: схема из 90-х, когда одни наезжают, другие «спасают», а сами заодно…
Так, человек, который когда-то обманул Николаева на 40 миллионов и с которого начались злоключения, лег под московских чеченцев, кидал по их указке. Умудрился пристроить, то есть кинуть их самих, прятался в Химках, его хотели резать, он скололся. Судьба человека.
Еще один перекидал полгорода и смог сбежать от бандитов, спрятаться в другой стране, те принялись терроризировать его девушку: попинывали, вытаскивали за волосы из машины, пускали голой по улице…
– Время изменилось, – говорит Николаев. – Два года назад мы работали напрямую с бизнесменами, а теперь обнал – это цепочка посредников до пяти человек. И кто-то в этой цепочке обязательно шваркнет: заберет деньги себе и уедет в Тай. И предают самые близкие. А претензии бизнесмен придет предъявлять тебе, обнальщику, и нешваркнутых бизнесменов в городе просто не осталось…
Поэтому Максим, по его словам, полностью вышел из банковского бизнеса, он никому не верит и бегает от бандитов. Те в ответ слили его фото в мессенджеры коллег с прогоном: «Это Максим Николаев, должен десять, можно взять пять: давайте его останавливать и разговаривать».
Это значит, что портрет должника есть у любой шестерки хоть в Москве, хоть в Дагестане, – и за пять миллионов эта шестерка… Да что угодно сделает!
«НЕ ЛЕЗЬТЕ В БЛУДНЯК»
Следствие и суд, к несчастью для Николаева, полностью на стороне китайцев (обвинительное заключение – в распоряжении «КП»).
– Дошло до того, что я встал на суде и признался: «Ваша честь, я обнальщик. Китайцы вынудили меня подписать акт сверки о поставке сувенирной продукции, но на самом деле это просто прикрытие».
Спрашиваю:
– Но это ведь тоже преступление. Вы согласны сидеть как обнальщик, а как мошенник – нет?
– Да, по сути. Я с их 10 миллионов ни рубля в карман не положил! Цель моя – чтобы судья отправил дело на расследование по другой статье, и с трех сторон друзья и адвокаты говорят мне, что для этого я должен заплатить ему три миллиона, которых у меня просто нет. Я живу даже не на съемной квартире, а у женщины. Машина не моя, мне ее предоставили офицеры, которые мне помогали. Работа теперь – какие-то посреднические услуги, а пару месяцев я просто уберил (таксовал. – Ред.)… На очередной суд, повторяюсь, я не пойду: слишком много информации, так что из СИЗО не выйду живым. Никакого раскаяния перед государством у меня нет: что хорошего мне сделало это государство? Ко мне обращался человек, говорил: «Я хочу стырить налоги» Я ему помогал, все! Решил рассказать свою историю читателям, чтобы предупредить: друзья, не лезьте в блудняк. Да, наемные работники получают мало, жить на это невозможно, да, делать бизнес и платить официальные налоги тоже нереально. Но можно стать самозанятым: ногти пилить, вебинары читать – что угодно, только не связываться ни с банками, ни с обнальщиками. Обнал – это иллюзия, как казино: ты можешь выиграть и проиграть, но в итоге обязательно проиграешь – и уже все до конца…
P.S. Представитель потерпевших от действий Николаева фирм «Янтарь» и «Балтийская звезда» Юй Хэян отказался дать комментарий «КП».
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
Энциклопедия российской экономики
На примере неудачливого пиарщика
Точка была поставлена: в истории одного неудачливого обнальщика, как в энциклопедии, оказались собраны все виды российского финансового криминала. Попутно ведь Николаев рассказал и про мошенничество с возвратом НДС (люди ничего не вывозили за рубеж, а по документам якобы вывозили и требовали возврата налога на добавленную стоимость у государства), и про то, что перед госконтрактами индивидуальные предприниматели скидывают с себя средства производства (скажем, автокраны), чтобы, если не получится выполнить обязательства, нечего было изъять по арбитражу (ООО отвечает уставным капиталом, ИП – всем имуществом, включая квартиру)…
Мне, непрофессионалу, даже было ясно, что ситуация-то улучшается: в налоговой и в банках после 2015 года ввели электронный документооборот и «прятать налоги в регионах и получать кредиты по чужим паспортам стало гораздо сложнее и дороже», – цитирую героя.
Сама описанная Николаевым агония обнального бизнеса, когда деловые отношения типа «рука руку моет» за два года выродились во всеобщее швырялово, свидетельствует именно об усилении борьбы с экономической преступностью. Рынок, то есть кормовая база, сократился, и волки от испуга скушали друг друга…
И все-таки мне чудилась какая-то недосказанность.
– А как вы вообще встали на преступный путь? – спросила я. – Папа у вас – сталевар, мама на заводе…
– А я когда на мошенничестве попался, связался с бандитским коллективом, который руководил сетью казино «В…» на Северо-Западе (называет крупнейшее казино России. – Ред.). Игорный бизнес как раз запретили, они тогда мимикрировали, назывались – электронная лотерея, вексельная лотерея, игры на фьючерсной бирже, – и надо было собственника этой корпорации представить в иностранной прессе как девелопера, у меня получилось. Потом меня поставили менеджером на строительство «Г…-арены» в Санкт-Петербурге (называет крупнейший стадион. – Ред.): бандиты зашли туда как подрядчики, а там сидел бывший прокурор, отец начальника следствия П… района Санкт-Петербурга, просил от миллиона до десяти за вход, а через три месяца вышвыривал, то есть менты кидали сиженых…
– Стойте! Стойте! Вы же говорили, у вас вменяемая карьера начиналась!
– А, до этого я окончил Академию госслужбы, был чиновником в пресс-службе (называет орган государственной власти Ленинградской области) и работал пиарщиком на выборах. Помню, однажды выпускали мы белок в парке «Сосновка»: придумали, что в 90-е они все повымерли, съели их с голодухи, и пообещали жителям от имени кандидата двадцать пар, огромный хайп был, плакаты, телевидение. А продавцы белок нас обманули, привезли всего одну пару, что делать? Я объявил: «Белки – страшные звери: если их выпустить вместе, загрызут друг друга!» – и якобы этих выпускаем под камерами, а остальных – в глухих уголках! Тесть у меня после этого вообще перестал верить телевидению.
Еще я коммерческие заказы брал: в Москве на пересечении МКАД и Ярославки собирались строить центр вьетнамской дружбы, было подписано соглашение между правительством Вьетнама и правительством Москвы, но забыли, что на этом месте расположены два гаражных кооператива, и надо или выкупать землю, или людей как-то выгнать. Я поехал, нашел лидеров гаражного сопротивления, украл их медкарты из поликлиники, с кем надо, в гаражах водки выпил. За две недели запустил о лидерах такие слухи и вбил между людьми такую вражду лютую, что протест сам развалился.
Еще учительница моя позвонила, сказала, что нашу школу, памятник XVIII века «Куракина дача», хотят сносить, закрывают на капремонт: мы подожгли ее ночью с угла и раскричались в газетах, что бессовестные варвары из Комитета по архитектуре хотят сжечь бесценное наследие…
Вот теперь понятно. Пиар – это и есть мошенничество.
Николаев – герой фильма «День выборов» со всеми его веселыми подлостями, чиновничьей хитрецой и логическим завершением креатива…
Не лезьте в блудняк, дорогие читатели. Не будьте николаевыми.
ЛИЧНЫЙ ВЗГЛЯД
Теперь крыша обнальщиков не бандиты, а презентабельные люди в дорогих пиджаках
Экономист Никита КРИЧЕВСКИЙ – о том, какие трансформации пережил рынок черной наличности в современной России:
– Первый раз я стал свидетелем обналички в конце 1991 года. «Черный нал» предстал сторублевыми купюрами с портретом Ильича, а цена операции составила 40% от суммы.
Вскоре наступила эра всеобщего бардака, обнальные фирмешки существовали не больше трех месяцев (до необходимости сдачи первого баланса), художники рисовали новые и новые российские банкноты, а процент за обнал падал стремительным домкратом.
Параллельно чиновники призывали бороться с теневым сектором, но даже палец о палец для этого не ударяли. Видимо, сами наликом кормились. Бюрократия и только она виновата в том, что обналичка в стране процветала почти 30 лет – кто, если не государевы люди создают в экономике правила игры?
В 2005 году Кудрин продавил снижение Единого соцналога или ЕСН с 35,6 до 26%, мол, доходы начнут обеляться. Заработки на свет не вышли, да и зачем, если плата за обналичку составляла тогда пару процентов, а контроля за доходами-расходами не были никакого? Зато в ПФР возник дефицит. Хорошо, что цена на нефть бурлила, справились.
Лишь несколько лет назад ЦБ, налоговая и Росфинмониторинг всерьез взялись за дело. Промежуточными итогами стали отозванные лицензии обнальных банков, реальные сроки тысячам преступников, а также ежегодный рост налоговых поступлений в среднем на 20% и социальных взносов на 10%. Все это при росте экономики «околоноля».
Удалось ли справиться с обналом? В значительной степени, да. Точнее, так: при резком сокращении объема незаконных финансовых операций обналичка мимикрировала под крыло крупнейших банков. Туда, где крыша – не отмороженные бандосы из лихих 90-х, но вполне презентабельные личности в дорогих пиджаках из бюрократических и силовых структур.
Да и плата за услуги стала запретительной. Это отнюдь не только 15-20% от суммы или риск быть «кинутым». Главное, реальные тюремные сроки, сокращающие вчерашним «успешным» коммерсантам самое дорогое, что есть – время созидательной жизни.
В экономической теории обе стороны обнала именуются «безбилетниками», халявщиками, даром получающими общественные услуги. Оборона, инфраструктура, образование, медицина, наука, культура – за все это должен платить «дядя», но только не я.
Так что если вдруг почувствуете, что накатывает сердоболие к «беднягам», осужденным за незаконную банковскую деятельность, тут же вспоминайте размер пенсии ваших родителей, смски по сбору средств для больных деток, нищенские зарплаты музейных работников или чудовищное имущественное расслоение в стране. Сразу отпустит.
К тому же теперь вы знаете, кому за это кланяться.
Если Вы хотите, чтобы мы разместили Ваш уникальный материал на любую тему на нашем портале, присылайте тексты на почту news@novostibreaking.ru.
Подписывайтесь на наш Телеграм чтобы быть в курсе важных новостей.
