У Счётной палаты РФ претензии к выполнению госпрограммы развития депрессивных территорий: 9,3 миллиарда бюджетных рублей так и не освоены, а средняя зарплата в Фонде моногородов — 190 тысяч
АПАТИЯ В АПАТИТАХ
Читайте также:
В нашем городе не нужен будильник: заводский гудок в пять утра слышен даже на окраине. Из убитых «сталинок» выходят мрачные мужики в серых пальто, штурмуют переполненный старый трамвай. Ведро с гвоздями тащится к проходной завода, меж гор то ли шлака, то ли снега, почерневшего от выбросов «коксохима» (коксохимического производства — Ред.). Я вырос в таком городе, возникшем как придаток к огромному предприятию: в моногороде.
Жизнь там — всегда не сахар. Но если вдруг «комбинат-батюшка» по каким-либо причинам умрёт, десяткам тысяч людей останется только ложиться в гроб.
К счастью, государство эту проблему пытается решить. Утверждён перечень из 319 моногородов. От огромных, как мой родной Череповец или Воркута, до совсем небольших. Наподобие прогремевшего в финансовый кризис-2008 Пикалёво (Ленинградская область), где рабочие глинозёмного комбината устраивали массовые забастовки из-за увольнений. Но этому 20-тысячному городку хотя бы «повезло»: его проблемы — на слуху у многих. Тогда как о большинстве других моногородов не слышал почти никто…
Вот что это — Жирекен? Оказывается — посёлок в Забайкальском крае. Построен вокруг горно-обогатительного-комбината. Который уже много лет пребывает в коме из-за падения мировых цен на молибден. Население — чуть больше четырёх тысяч. Тоже фигурант списка моногородов (полный перечень — в постановлении Правительства РФ).
Но теперь по отдельной госпрограмме эти селения пытаются спасти. Например, загибающийся после падения добычи апатитов Кировск Мурманской области хотят превратить во всероссийский горнолыжный курорт, благо, под боком — международный аэропорт и Хибинский хребет.
Один из главных исполнителей подобных «программ реанимации» — созданный четыре года назад государственный Фонд развития моногородов. Объём его финансирования только за 2017 год — 11,3 миллиарда рублей; на текущий и два ближайших года запланировано в общей сложности 14 миллиардов. В основном из бюджетных источников.
При этом на собственные «административно-хозяйственные расходы» Фонд в 2015-18 годах потратил в сумме 1,18 миллиардов рублей. В том числе «расходы на персонал» (зарплаты) — 858 миллионов. Почему так много? «За 5 месяцев 2018 года среднемесячная заработная плата в Фонде моногородов составила 190,44 тысяч рублей при среднесписочной численности 93 человека, — говорится в отчёте Счётной палаты РФ, с которым ознакомилась «КП». — Как показала проверка, вознаграждение сотрудников Фонда не зависело от результатов его деятельности».
А ЛЮДИ ВСЁ РАВНО БЕГУТ
Общее население моногородов — 7,3 миллиона (почти каждый двадцатый россиянин). Но за последние два года оттуда убыло 365 тысяч жителей. И речь не об умерших, а именно об оттоке трудоспособного населения, которое бежит в Москву-Питер от безработицы и общей «депрессухи».
Может, это и хорошо: моногорода постепенно сами собой исчезнут, проблема рассосётся? Но так только кажется. Создать в моногороде новую экономику (наподобие превращения Кировска в горнолыжный курорт) — куда дешевле, чем строить где-нибудь в Подмосковье дома для тысяч вдруг ставших «ненужными» кировских рабочих. Да и природа пустоты не терпит. Ну, останется в европейской части России безлюдная пустыня с десятком мегаполисов-миллионников — кто её заселит вместо нас? Китайцы? Индусы? «Братушки» из Средней Азии?..
В любом случае, «человеческий фактор» в программе поддержки депрессивных территорий — самое больное место. Их реанимацией должны заниматься квалифицированные люди: экономисты, социологи, урбанисты… Для этого Фонд моногородов создал сеть региональных «проектных команд» — почти полторы тысячи специалистов со всей страны. Потратил на их переподготовку в Школе управления «Сколково» и других статусных вузах 1,4 миллиарда рублей. Примерно 900 тысяч рублей на человека. Почему так дорого? Вопрос открытый. Самое смешное, 24 слушателя до конца обучения даже не дошли, дипломы не защитили, с кого спрашивать отпущенные на них почти 17 миллионов рублей — не ясно.
При этом из 66 «проектных команд», которые после переподготовки должны решать проблему моногородов на уровне своих субъектов, в полном составе работает только 53. Да и многие из тех — на птичьих правах: никаких письменных обязательств прислушиваться к рекомендациям этих «проектных групп» у региональных властей зачастую нет.
ФЕСТИВАЛЬ НЕВАЛЯШКИ
Только по линии Минэкономразвития РФ Фонд моногородов за четыре года получил субсидий на 21,2 миллиарда рублей. При этом в госбюджет «за отсутствием потребности» было возвращено 3,3 миллиарда, а неиспользованный остаток на начало этого года — 6 миллиардов. Проще говоря, как следует из доклада Счётной палаты, почти половина всех огромных субсидий не потрачена на развитие моногородов, а просто лежала на счетах мёртвым грузом.
Конечно, программа реанимации «гиблых местечек» — комплексная, за неё отвечает не только Фонд моногородов, но и, в числе других, региональные власти. И тут тоже не всё ладно. Например, пять лет назад в 10-тысячном городке Луза Кировской области ликвидировано единственное крупное предприятие — лесозавод. С тех пор, несмотря на многомиллиардный бюджет «программы реанимации», возродить это небольшое предприятие (или создать альтернативу) не смогли, подчёркивается в докладе.
В другом десятитысячнике Кировской области, городке Белая Холуница, по программе развития моногородов отремонтирована крыша в местной библиотеке. При этом, как выяснила выездная комиссия Счётной палаты, само здание «читальни» убито, нужен ремонт всех этажей, пола и электросетей. И одна сделанная крыша здесь — это что-то из серии «не пришей кобыле хвост».
Справедливости ради, есть и прорывы. Например, мэр гордка Котовск (Тамбовская область) Алексей Плахотников рассказывает нам о Фонде с восторгом:
— Благодаря им наша команда прошла переподготовку в Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ (РАНХиГС): я, зам. губернатора Тамбовской области, зам. директора нашего монопредприятия… Нас там перевоспитали. Без шуток! Мыслим теперь по-другому, грамотные презентации для проектов научились делать. Фонд и в другом помогает. Например, у нас есть завод нетканых материалов, один из крупнейших в стране производителей синтепона. К нему вела плохая дорога без тротуаров, по ней каждый день двести рабочих шли… Фонд выделил около 25 млн рублей, контролировал все расходы. В итоге первоклассную трассу сделали, с пешеходными дорожками, все довольны. Или вот 2 июня мы проводили местный праздник — «День Неваляшки». Фонд вывез к нам фестиваль уличного кино, показывали фильмы-короткометражки. Тысячи полторы котовчан пришли, всем понравилось, — вспоминает мэр.
ПОЧЕМУ ДЕНЬГИ НЕ РАБОТАЮТ?
Но как вышло, что 9,3 миллиарда рублей из субсидий Фонду так и остались неизрасходованными? Этот вопрос мы направили в саму организацию.
— Перед нами никогда не стояла цель потратить все бюджетные ресурсы, — пояснил «Комсомолке» источник в Фонде на условиях анонимности. — Все решения по участию в финансировании принимаются только после тщательной оценки специалистами. При этом инфраструктурные проекты в моногородах, которые мы финансируем, зачастую имеют долгий срок реализации (1,5-2 года), оплата производится не сразу, а поэтапно. И «неосвоение» средств к «красной дате» (концу года) — это результат ответственного подхода: мы не пытается просто раздать и «зарыть» деньги для красивой отчетности.
Ну и главный для простого человека вопрос, почему сотрудникам Фонда выплачивается такая немаленькая зарплата, другой наш источник, близкий к этой организации, пояснил так:
— Моногорода разбросаны по всей России. Нужны постоянные командировки, авиаперелёты для сотрудников. Для развития таких территорий отбираются лучшие специалисты в области экономики, финансов и городской среды. Благодаря высокому качеству программы Фонда, в городах появились профессиональные управленческие команды и приступили к решению проблем, которыми не занимались десятилетиями.
В целом же, утверждает Фонд моногородов, подвижки есть. С 2015 года при его участии на этих территориях было создано 7178 новых рабочих мест (включая временные): почти в два раза больше запланированного.
Счётная палата РФ, однако, не столь оптимистична:
— План бюджетных расходов на поддержку моногородов из года в год не исполняется, и «результат» жители этих мест чувствуют на себе, — сказал «Комсомолке» аудитор этого ведомства Сергей Агапцов. — За каждым рублём, направляемым на развитие моногородов, должны быть фамилия, имя, отчество. Кто отвечает за результат? В случае невыполнения заданных показателей — нужно спрашивать.
ДРУГОЕ МНЕНИЕ
Георгий Бовт, политолог, обозреватель «КП»:
Со смертью «городов-призраков» надо смириться?
Проблема моногородов в таком масштабе (их целых 319!) — чисто российская. Наследство советской системы, когда они возникали по приказу партии: для индустриализации или военной мобилизации надо было создавать конкретное производство в конкретном месте. И кроме завода-гиганта, там ничего не было.
А в нынешней глобальной экономике (в которую мы как-никак вписались), при новом распределении труда, советским моногородам не выжить. Какие-то из них будут стагнировать десятилетиями (что уже происходит). Такое я видел в США: местечки в Западной Вирджинии или Пенсильвании, когда-то поднявшиеся на угле или нефти, уже несколько десятилетий пребывают в упадке. Даже в мощной американской экономике они не могут очнуться и обречены на прозябание.
Конечно, есть и хорошие новости: 18 из наших моногородов могут в ближайшие годы этот «черный список» покинуть. Но исключительно из-за помощи государства, которое пытается за счет бюджета (в той или иной форме) реанимировать «больных». Однако новые рабочие места в забытых местечках — всё же, за редкими исключениями, единичные проекты. А на одной урбанистике, парках с велодорожками, где вырастет десяток киосков по продаже мороженого, ширпотреба или развлечений, экономику в нищем городе не выстроишь. Новых же великих строек в духе советской индустриализации можно не ждать: никто не будет вкладываться в то, что не востребовано.
Думаю, надо смириться с тем, что большая часть моногородов окончательно перейдёт в полумертвое состояние. И тамошним жителям нужны не столько натужно созданные рабочие места, сколько подъёмные для переезда в другие, более благоприятные (в том числе и по климату) регионы…
Какая-то часть, впрочем, может возродиться. Благодаря кому или чему? Создание специального Фонда развития моногородов — наш типичный подход: есть вопрос — «созовём комиссию». Однако болезнь моногородов носит системный характер и не имеет отдельного рецепта вне развития страны в целом. Решиться проблема может только в условиях общего подъема экономики. А при ежегодных темпах прироста ВВП около 1% (как сейчас) на это рассчитывать сложно.
Если Вы хотите, чтобы мы разместили Ваш уникальный материал на любую тему на нашем портале, присылайте тексты на почту news@novostibreaking.ru.
Подписывайтесь на наш Телеграм чтобы быть в курсе важных новостей.
